ХВБ+ПВ, 57 - 22 января 2014 13:45

Проводить конкурсы и быть на них судьей, любезные мои читатели, занятие весьма приятное и душегреющее. По этой-то причине царь Василий дела в долгий ящик не откладывал, а на следующей же недели вновь призвал к себе сыновей и заявил:
- Каковы таки швеи ваши жены, я узнал. А теперь хочу проведать, мастерицы ли они стряпать. Я вчера пировал, сегодня пирую и завтра тоже пировать буду. Так что желаю, чтобы невестки попотчевали меня чем-нибудь хлебным с утра пораньше.
Старшие жены и засуетились-забегали. На Михайловом дворе редкие рецепты разыскали, изюмом-орехами запаслись и испекли пасхальную булку на византийский манер.
У Никиты вся дворня чихает, мешки с кардамоном и корицей распечатывая. Все стараются - пекут пряник дивный, саженный.
А Иванушка опять запечалился, сидит за столом, перепелиный остов точит да зеленым вином запивает. Тут лягушка к нему и подскочила:
- Чему опечалился, друг сердечный? Не могу ли я горю твоему помочь?
- Эх! - вздохнул Иван и поведал жене новое отцово задание.
- Не грусти, - ответствует лягушка, - утро вечера мудренее. Ложись-ка спать, чтоб с утра голова ясная была. С пьяных глаз царевич заснул сном молодецким, богатырским. А проснулся - на столе туесок стоит, цветным платком накрытый.
А царь Василий рано утром проснулся - башка трещит. Еще бы, после двух дней беспробудных пиров! На булки сдобные и пряники ароматные он и глядеть не может, от сытного духа его мутит. Сидит грозный и на старших сыновей мутные взгляды кидает. Иван задрожал, а делать нечего - снял с туеска платок, а там крынка, а в крынке квас шипучий, ядреный. Вот отец обрадовался! Выхлебал всю крынку, крякнул, рукавом утерся и пошел, довольный, справлять государственные дела.

И в третий раз собрал он сыновей уже через месяц где-то.
- Таперича, - сказал, - устроим бал на иноземный манер. С фейерверком и танцами. И с маскерадом. Так что вы вместе с женами проявите смекалку и потешьте старика.
Тут уж Иван чуть не зарыдал.
- Знаешь что, Иванушко, - говорит ему лягушка. Давай-ка мы тебя нарядим иноземным царем Салтаном в халат, да в туфли расшитые, да в чалму узорчатую, а для себя я что-нибудь придумаю.
Грустит царевич, а мамки-няньки его вертят, мерки снимают, одежду заморскую по меркам подгоняют, усы чернят, брови подводят, на пальцы перстни с самоцветами цепляют. Совсем готов для маскерада молодец, мать родная не узнает. А лягушка сидит себе в сторонке, словно дело ее и не касается:
- Знаешь что, милый друг, я попозже приеду, для эффекту. Ты, как услышишь стук да гром, успокой гостей скажи так: "Это моя лягушонка в коробчонке приехала".
"Да уж лучше, - думает Иван, - я в самом деле один приду. Надсмешек меньше. А потом гости напьются, танцевать примутся, может, и не заметят ничего".

• 
• 
•