[COLOR=darkblue][B]Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность — болью прощания,
а ненависть — силой того отвращения,
с которой мы помним свои обещания.
Я снова бреду по заброшенной улице
на мыс, где прибой по-змеиному молится,
качая права, и пока не расколется,
качать продолжает, рычит, алкоголится,
и пьяные волны мычат и тусуются,
гогочут, ревут, друг на друга бросаются,
как толпы поэтов, не втиснутых в сборники,
не принятых в члены, но призванных в дворники.
Стихия сегодня гуляет в наморднике,
душа и природа не соприкасаются.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность — болью прощания,
а совесть, как требует упрощение,
всего лишь с собою самим совещание.
На пляже не прибрано. Ржавые челюсти,
засохшие кеды, скелеты консервные,
бутылки, газеты четырежды скверные.
Ах, люди, какие вы все-таки нервные,
как много осталось несъеденной прелести
на взгляд воробья — и как мало беспечности.
Модерные звуки как платья распороты,
а старые скромно подкрасили бороды
и прячутся в храме — единственном в городе
музее огарков распроданной вечности.
[/B][/COLOR][/COLOR]