NEW-СКАЗКА, 56 - 16 августа 2009 21:29

[COLOR=darkblue]А женщиной становиться, как правило, нелегко. Сначала мы все - за принцем, по следу его подков.
Ну, то есть, подков-то конских, но дело уже не в том - два взгляда, потом - знакомство, а после - с коня, и в дом.
А дом полыхает жарко от страсти и чистоты, и ты для него - служанка, и девушка из мечты.
Что надо - с умом подбрито, ну просто три раза ах! У трона, и у корыта, и всюду - на каблуках.
А он копошится мелко под грузом твоих надежд, угрюмо глядит в тарелку - "Ну что ты, родной, не ешь?"
Испуган почти до колик безумством твоей души. И вот он, блудливый котик, из дому навек бежит.
Ну что тут - пожар потушишь, коня на скаку схватив - ах, сволочь он, плюнул в душу, развод и аперитив.
Потом ты выходишь в поле. Походка твоя легка. Ты кошка, и ты на воле, и в поиске мужика.
И бёдра твои округлы, и очи твои с искрОй, ну что вы, какая кухня - безумие, домострой!
Из карточной рассыпухи ты вытащишь даму пик. На лавке рядком старухи считают - тебе кирдык,
совсем загуляла девка, пропащая, что сказать, и, словно плевок, припевка - плешивое слово "бл@дь".
Тебе наплевать на это, ты греешь холодный дом, подружки дают советы, но чаще ты спишь с котом.
Но сказано: время лечит, не угли уже, зола, и ноги на чьи-то плечи - для радости, не со зла,
и вот он - герой романа, в руках номерок зажат, глядишь на его изьяны, и дринькаешь оранжад.
Ну что там у нас по списку - храпит по ночам с тоски, мечтает о Жанне Фриске и прячет в диван носки?
Все это портрет с натуры, Чапаев и пустота, известно, все бабы - дуры, но ты-то уже не та!
Где нынче отыщешь принца, спасибо, он был уже, и ты воздвигаешь в принцип пристрастие к неглиже.
Свободны, бесспорно, оба. Спокойна от А до Я. Но душит ночами злоба - где шляешься ты, свинья?
Однажды (и это странно), поставишь ему на вид - и вот уж герой романа не пишет и не звонит.
Бесстрастно поставишь точку и выйдешь на белый свет, но снится ночами дочка, которой всё нет и нет.
Работа, друзья, карьера, подводка, помада, тушь и очередь кавалеров - но капает в ванной душ.
Всё это, пожалуй, глупо, что делать, такая жизнь. Украдкой кусаешь губы, когда говорят "ложись!".
Однажды, устав до колик от шума и от кальсон, решишь, что отныне в койке ты ищешь здоровый сон.
И вот ты живёшь - не тужишь, такая Карден – Диор. Подруги давно при муже, зато у тебя – декор.
Готовишь себе лазанью, калорий отсыпав горсть, но звёзды уже сказали, что будет нежданный гость.
Ух, ты бы по этим звёздам - в упор, из дробовика, но поздно, родная, поздно, куда ты без мужика?
Ты помнишь, твердила мама, что надо терпеть, как вол, и папа, приняв сто граммов, стучал кулаками в стол,
дурная, лихая сила его волокла до дна... Потом, у его могилы, не плакала ты одна.
Но память - такая штука, она норовит предать, и мама всё просит внука, чтоб отчество передать.
Ну всё, отвлеклись, довольно, пока мы болтали здесь, подъехал клиент на "Вольво", и денежки тоже есть.
"Хватай, - поддержали с тыла подруги,- не то уйдёт!" ...Ну, в общем, ты с ним крутила, не сделав потом аборт.
Сказала ему без крика - спасибо, на этом всё, а он улыбался дико, почувствовав, что спасен.
"Зачем, почему, ты дура!" - кричали ей вслед глаза, живот, округлив фигуру - единственный, кто был "за".
Плевать на слова и сплетни, не им за тебя решить, а дочка родится летом, но надо ещё дожить.
...Сгорает в кастрюле каша, в игрушках царит бардак (а дочку назвали Машей, без умысла, просто так).
Глядишь на неё украдкой, не веря в свою судьбу, а дочка мусолит пятку и мрачно кривит губу.
Растёт, головёнкой вертит, конфету зажав в руке, а ты, улыбаясь, чертишь зарубки на косяке.
Конфета, потом - помада, с подружкой глоток вина, и "Мамочка, ну не надо, я просто пройдусь - луна,
ты, знаешь, а он хороший...", и роза на стебельке. Паршивца зовут Серёжей, и ты с ним накоротке.
Свои вспоминая роли, волнуясь, сходя с ума, ты, вместо "Рехнулась, что ли?!", ей скажешь: "Решай сама.
Подумай, чего ты хочешь, дорог на земле полно...", и будешь потом полночи бездумно курить в окно.
Как сделать, чтоб ей, малышке, зажёгся другой маяк, твои не достались шишки, колдобины, острия?
Прикрыть бы, укутать, спрятать... чтоб жизнь не открылась ей, не стала дешёвым ядом, как выдохшийся портвейн.
Дождавшись свою пропажу, увидишь, как в первый раз, и всё про себя расскажешь, без вымысла и прикрас.
Про то, как дрожат ресницы, когда за душой - беда, и первый, зараза, снится, пусть изредка, иногда,
и третий, четвёртый, пятый... "Любовь, понимаешь, Маш? И твой заезжает папа, впадая в семейный раж,
и Юра звонит, и Миша, ну, помнишь, такой, в пальто? Всё это, родная, слышишь, должно быть, совсем не то.
Но я не жалею, дочка, себя на куски разбив..." И скажешь, поставив точку: "Не бойся. Живи. Люби".
Затянешься, глядя прямо, и грянет - из темноты: "Какое ты чудо, мама! Я тоже хочу - как ты!"

(с) Мария Хамзина

[I]Стащила из инета потому что так жизненно, хотя и неправильно. А кто гарантирует, что в жизни должно быть всё складно и хорошо? Нет, подводных камней и кочек в темном царстве сколько угодно! И как их обойти, если тебя никто не ведет за руку....
[/I][/COLOR]

• 
• 
•